После встречи Владимира Путина с Бараком Обамой «на полях» 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН изменится очень многое. Как это всегда бывает при выходе из любого конфликта, при подведении результатов — пусть даже промежуточных — любой игры.
Если пользоваться военными аналогиями, сторона, за которой осталось поле боя, может считать себя как минимум непобежденной. Если пользоваться спортивными аналогиями, то, например, в футболе ничья на «чужом» поле считается достижением гостящей команды, а чем больше забито и чем меньше пропущено «гостевых» мячей, тем выше шансы на общую победу.
Голы на чужом поле
Поле боя осталось за российской стороной: Путин в одиночку отвечал на вопросы журналистов после более чем полуторачасовых переговоров в формате «четыре на четыре» (кроме президентов, в переговорной комнате присутствовали с российской стороны — министр иностранных дел Сергей Лавров, помощник президента Юрий Ушаков и посол в США Сергей Кисляк, с американской стороны — госсекретарь Джон Керри с двумя помощниками), в то время как Обама от общения с прессой уклонился.
Случилось это, видимо, потому, что вместо запланированных 55 минут встреча длилась почти вдвое дольше — 1 час 40 минут, — и дружеский ужин, на который американский лидер пригласил своих друзей-коллег из других стран мира, начался вообще в формате «без хозяина».
Если же считать «забитые мячи», в ворота «команды Обамы» их влетело немало.
Например, было признано, что встреча президентов состоялась по инициативе американской, а не российской стороны — вопреки ранее звучавшим официальным заявлениям первой. Конечно, это не большая ложь, но «единожды солгав, кто тебе поверит?»
Такое нелепое вранье ставит под вопрос и все другие, более значимые заявления США, не подкрепленные четкими доказательствами, — от реальной эффективности антироссийских санкций до судьбы малайзийского «Боинга».
Точно так же не совсем понятно теперь, о какой «изоляции» России вообще можно говорить, если на ланче у генсека ООН Пан Ги Муна по его правую руку усаживают президента США, по левую — президента РФ, и оба лидера, как ни в чем не бывало, «чокаются за здоровье Генерального секретаря и развитие ООН».
Если совсем недавно, судя по россказням глобальных масс-медиа, Путин чуть ли не лично сбивал гражданские авиалайнеры, расстреливал украинских детей и заставлял собственных граждан доедать последнего ёжика, то теперь, оказывается, он «умело использовал ошибки западной политики» (Financial Times), «вынуждает Запад выбирать из двух зол» (Deutsche Welle) и вообще, «близок к величайшему дипломатическому триумфу» (Time).
«Свободная пресса» не меняется вот уже двести лет: «Корсиканское чудовище высадилось в бухте Жуан» — «Людоед идет к Грассу» — «Узурпатор вошел в Гренобль» — «Бонапарт занял Лион» — «Наполеон приближается к Фонтенбло» — «Его императорское величество ожидается сегодня в своем верном Париже».
Никто даже не скрывает того, что путинская речь оказалась центральным событием юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи ООН, «перевесив» более чем 40-минутное выступление Барака Обамы. Скажем, президента Франции Франсуа Олланда, вышедшего на трибуну девятым (Путин был шестым), слушала, в лучшем случае, только половина зала, а ланч у Пан Ги Муна в это время был уже в самом разгаре…
И то, что Америка в очередной раз показала явное пренебрежение к статусу своих союзников, которым теперь предстоит в одиночку, без всякой поддержки со стороны Вашингтона, как-то восстанавливать свои отношения с Москвой, — тоже один из «мячей», пропущенных «командой Обамы».
Америка теперь — «второй номер»
Украинские проблемы оказались где-то далеко на периферии обсуждения, а развернутый представителями «Незалежной» в начале выступления российского президента дырявый (якобы пробитый пулями и осколками) желто-голубой флаг был быстро свернут, поскольку не привлек никакого внимания и интереса — впрочем, как и демонстративный уход украинской делегации (Петр Порошенко покинул зал еще до начала выступления Владимира Путина).
Но, пожалуй, самой показательной стоит признать «ближневосточную» комбинацию Кремля, которая полностью разрушила концепцию действий возглавляемой США «международной коалиции 60-ти держав» против «Исламского государства».
Американцы настаивали на том, что ИГ — это главная угроза для них и для всего мира, а потому только они должны определять где, когда и как наносить удары по этому «чудовищу», которое странным образом только усиливалось и росло, словно не замечая никаких «ударов».